Говард Роберт & Де Камп Спрэг - Бог, Запятнанный Кровью
Роберт ГОВАРД
Спрэг ДЕ КАМП
БОГ, ЗАПЯТНАННЫЙ КРОВЬЮ
Конан дезертирует из туранского войска. Слухи о таинственном
сокровище заставляют его отправиться в горы Кезанка, простирающиеся вдоль
границ Заморы...
В этом зловонном переулке, по которому Конан-киммериец пробирался
ощупью, такой же слепой, как и окружающая его чернота, было темно, как на
самом дне преисподней. Случайный прохожий, чудом оказавшийся в таком
проклятом месте, увидел бы высокого и необычайно сильного юношу, одетого в
свободную рубаху, на которую была натянута кольчуга, сплетенная из тонких
стальных полос, а поверх всего - зуагирский плащ из верблюжьей шерсти.
Грива черных волос и широкое серьезное молодое лицо были полускрыты
зуагирским головным убором-каффией.
Тишину прорезал душераздирающий крик боли.
Такие крики не были чем-то необычным на кривых, извилистых улочках
Аренжуна, Города воров, робкий, или сколько-нибудь осторожный человек
поспешил бы прочь, даже не подумав вмешаться не в свое дело. Однако, Конан
не был ни робким, ни осторожным. Его неуемное любопытство не позволяло
оставить без внимания и, к тому же он кое-кого разыскивал здесь, и этот
вопль может навести его на нужных людей.
Не раздумывая, повинуясь безошибочному инстинкту варвара, Конан
повернул в сторону луча света, прорезавшего неподалеку темноту. Через
минуту он уже стоял у окна в массивной каменной стене, заглядывая в щель
крепко запертых ставней.
Его взгляду открылась просторная комната, увешанная бархатными
тканями, с богатой вышивкой, устланная дорогими коврами, уставленная
мягкими диванами. У одного из них столпились несколько человек: шестеро
дюжих заморских бандитов и еще двое - Конан не смог определить, кто они.
На диване лежал человек, по всей видимости, кочевник, из Кезанка,
обнаженный до пояса. Он был крепким и мускулистым. Четыре здоровенных
головореза крепко держали его за руки и за ноги. Он лежал, распятый между
ними, не в силах пошевелиться, хотя напрягал мускулы изо всех сил, так,
что они вздувались узлами у него на руках и плечах. Его покрасневшие глаза
блестели, по груди текли струйки пота. На глазах у Конана гибкий человек в
красном шелковом тюрбане выхватил щипцами горячий уголь и положил его на
трепещущую обнаженную грудь лежащего, уже покрытую ожогами.
Один из присутствующих, высокий, выше чем тот, что был в красном
тюрбане, злобно проворчал что-то, глядя на лежащего - вопрос, смысл
которого Конан не уловил. Кочевник изо всех сил затряс головой и в
бешенстве плюнул в лицо спросившего. Раскаленный уголь скользнул ниже и
тот неистово завопил. В тот же миг Конан навалился всем своим весом на
ставни.
Действия киммерийца были не такими уж бескорыстными. Именно сейчас он
нуждался в друге среди горцев Кезанских гор - народа, который был известен
своей ненавистью к чужакам. И теперь случай пришел ему на помощь. Ставни с
грохотом раскололись, и Конан, извернувшись, свалился внутрь, ногами
вперед, держа в одной руке секиру, а в другой - зуагирский кривой нож.
Люди, пытавшие горца, быстро повернулись к нему, невольно вскрикнув от
неожиданности.
Перед ними стоял высокий могучий воин, облаченный в зуагирскую
одежду: развевающиеся складки каффии закрывали нижнюю часть лица. Над этой
маской горели подобно раскаленной лаве, синие глаза. На мгновение все
застыли, потом немая сцена взорвалась лихорадочным действием.
Человек в красном тюрбане что-то коротко крикнул, и навстречу
незваному гостью бросился гигант, сплошь покрытый волосами, подобн
